В мире мало городов, которые так же очаровывают любителей архитектуры, как Бразилиа. Столица была построена с нуля в течение впечатляюще короткого пятилетнего периода в середине XX века. Когда ее открыли в 1960 году, город не был похож ни на один другой в мире: радикальные решения, артистичный городской план Лусио Косты, яркие здания Оскара Нимейера и авангардный ландшафтный дизайн Роберто Бурле Маркса.
“В то время Бразилиа рассматривалась как современная утопия, выражающая оптимизм и веру в будущее”, — говорит доктор Штеффен Леманн, директор Школы архитектуры Университета Лас-Вегаса и бывшей кафедры ЮНЕСКО по устойчивому городскому развитию. Смелая монументальность города демонстрировала то, что Бразилия хотела, чтобы мир воспринимал ее как прогрессивную державу. Шестьдесят лет спустя мегаполис до сих пор считается одним из самых впечатляющих проектов XX века, правда, только в учебниках истории. На практике Бразилиа изо всех сил пытается сохранить свою первоначальную идентичность города будущего.
Национальный конгресс Бразилии.
Несмотря на то что Бразилиа была городом XX века, ее история уходит корнями в 1789 год, когда революционер Жуакин Жозе да Силва Шавиер, также известный как Тирадентис, впервые предложил идею переноса столицы из прибрежного Рио-де-Жанейро в централизованное место в глубине страны. Это понятие включили в Конституцию Бразилии в 1891 году, но план не был реализован до 1956 года.
К середине XX века идея была довольно распространена в ряде стран — например, Соединенные Штаты, которые, на тот момент были относительно молодой страной, заложили основу этой концепции. Столица Вашингтон в округе Колумбия тоже планировалась с нуля на рубеже XIX века, как и австралийская столица Канберра, которая последовала за ней столетием позже. Но у архитектора Лусио Косты было свое уникальное видение планировки города, которое расходилось с грандиозными планами Вашингтона и Канберры, — свой вариант он представил на публичном конкурсе на проектирование новой столицы.
Проект предполагал форму, которая напоминала самолет или летящую птицу — символ прогресса. По задумке, столица должна была иметь централизованный узел для ряда монументальных правительственных структур, а также жилые кварталы и зеленые зоны, спроектированные вокруг системы автомагистралей. В те времена считалось, что будущее — за автомобильным обществом. Президент Кубичек признал работу Косты победителем, и архитектор заручился помощью своего хорошего друга Оскара Нимейера, с которым он спроектировал бразильский павильон для Всемирной выставки 1939 года в Нью-Йорке.
Площадь Трех Властей — центр города.
Нимейер черпал вдохновение у Ле Корбюзье, поэтому привнес в Бразилию невероятный футуризм с белоснежными белыми структурами со скульптурными силуэтами. Для остального мира они были слишком смелыми, но идеально отражали дух времени Бразилии середины века. “Мы должны помнить, что нигде больше модернистская архитектура не была так восторженно воспринята и принята в качестве национального стиля, как в Бразилии в 40-х и 50-х годах”, — говорит доктор Леманн.
Площадь Crystal Plaza.
Несмотря на репутацию города как иконы модернизма, некоторые критики ставят под сомнение приверженность Бразилии принципам этого стиля. “С точки зрения развития и современного движения это было разочарование, потому что план гораздо больше относится к классицизму или неоклассицизму”, — говорит Брайан Картер, профессор архитектуры в Университете Буффало.
Если оставить в стороне философию модернизма, самая большая критическая проблема Бразилиа — это та самая инфраструктура, которая сделала город таким новаторским. “Первоначальный план создать прогрессивный город, который гарантировал бы хорошее качество жизни всем его жителям, совсем не осуществился”, — говорит архитектор из Kobi Karp. — Доказательством этого является то, что в городе отсутствует типичная уличная жизнь, как в других традиционных бразильских городах. Большинство людей едут на работу и уезжают домой ночью, немногие живут и отдыхают в центральной зоне”. В то время концепция города, ориентированного на автомобили, была захватывающей и новаторской, но позднее общество, наоборот, начало ценить пешеходные зоны. И в этом смысле проблема Бразилии слишком велика, и усложняется она статусом объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Федеральный верховный суд Бразилии.
“Бразилиа в настоящее время является четвертым по величине городом в стране с населением более 2,5 миллиона человек, но только менее 10 % проживают в центральной зоне. Остальные живут в пригороде, — говорит доктор Леманн. — Ядро вмещает в себя в основном верхний и средний классы, а также политиков, а большая часть населения, охватывающая более широкий социальный диапазон, живет в 27 близлежащих городах-спутниках”. Они похожи на бразильские фавелы (трущобы) и не задумывались как часть концепции Косты, но они возникли естественным образом, чтобы выдержать переполнение города — и сегодня они подчеркивают социально-экономическое неравенство, которое беспокоит многие крупные города по всему миру и особенно в Бразилии.
Площадь Трех Властей. Справа Кафедральный собор.
Тем не менее жители столицы все еще испытывают чувство гордости. “Если вы поговорите с ними, они сразу же скажут вам, как сильно любят свой город и что они никогда не переедут в какой-либо другой бразильский город”, — говорит доктор Леманн. И также важно признать успехи Бразилии: ее прогрессивные идеалы, монументальную, а теперь еще и культовую архитектуру, а также невероятную скорость, с которой было завершено строительство.
“Когда я думаю о Бразилии, я все еще не верю, что действительно удалось реализовать мечту такого масштаба и амбиций, — говорит архитектор из Бостона Амир Криппер, который родился в Бразилии. — В то же время это вселяет в меня надежду, что при правильной политической обстановке светлое будущее возможно и достижимо”.
Впервые опубликовано в американском Architectural Digest.
