Истории преображения этого дома больше десяти лет: Наталья Попова (тогда еще и не дизайнер даже) купила дачу в Подмосковье и потом неспешно переделывала ее под себя, надстраивая этажи, перекрашивая не по одному разу стены, привозя из поездок винтажную мебель и искусство и подыскивая верное настроение и образ. Возможно, поиск продолжался бы и дальше, но помог карантин: надолго уединившись в почти завершенном доме, Наталья поняла, что мироздание не просто так дало ей эту паузу.
Гостиная. Над камином конца XIX века — венецианское зеркало и винтажные бра из Испании; винтажный шезлонг по дизайну Торда Бьерклунда; ковер икат, MarkPatlisStudio; на переднем плане табурет из бразильского дерева, Dax-Sierra.
Фрагмент гостиной. Металлический ангел, 1960–1970-е годы, Испания. Диван, Guadarte; на переднем плане керамическая ваза работы Татьяны Кудриной.
Кирпичный дом 1940-х годов, сперва довольно непритязательный внешне, Наталья с мужем выбрали за место и атмосферу: он стоит прямо на берегу пруда, и почти из всех окон открывается вид на воду. “Когда мы приступили к перестройке, мы были совсем молодые, очень далекие от архитектуры и дизайна и, честно говоря, совсем не знали, что нам с ним делать. Но место было таким романтичным, мы просто влюбились”, — улыбается Наталья. На первых порах с переустройством дома Наталье помогала разобраться архитектор Ирина Сазонова из бюро “Апрель и май”. А вот с отделкой и оформлением чем дальше, тем сильнее Наталье хотелось разобраться самой. “Я работала в банковской сфере и даже не знала, что есть такая профессия, как декоратор. Но глядя на то, как я погружаюсь в процесс, наш архитектор стала вполне серьезно предлагать мне сменить специальность. Так я оказалась в школе-студии “Детали”, — рассказывает Наталья. — А в “Деталях” уже поняла, что декор — это целый новый мир. Спешить, исследуя его, не стоит, поэтому я взяла длительную паузу с обустройством дома”.
Столовая. Антикварный стол; стулья, Loft Studio; шторы из дикого шелка, Schumacher.
Сегодня старый кирпичный дом смотрит на пруд большими французскими окнами, сверху появились мансарда и каминная труба, символ домашнего тепла, а перед домом раскинулась небольшая веранда. Весь первый этаж стал открытым общим пространством с двумя гостиными и нарядной столовой, соединенной с кухней.
Веймаранер Арчибальд во второй гостиной. Кресло на переднем плане обито тканью, Fabricut; ковер, Safavieh; на пьедестале из шпона корня тополя французская скульптура 1970-х годов. Под окном кресла в обивке из ткани, Pierre Frey; портьеры из дикого шелка, Schumacher. Справа торшер, Bottega Veneta.
Большие окна заливают все помещения мягким дневным светом, потому Наталья не побоялась использовать здесь глубокие, насыщенные цвета. Так, одна гостиная выкрашена цветом Antique Noir, который хоть и называется “античным черным”, но в нем множество оттенков, от коричневого до баклажанного. В сочетании с аметистовыми креслами, сливовым диваном и латунными аксессуарами получилась сложная “драгоценная” гамма. Для центральной гостиной с камином и большим панно из состаренного зеркала был выбран зеленый, тоже довольно насыщенного оттенка, как и расположившийся в ней бордовый диван. Помещения переходят одно в другое через широкие проемы-порталы, и сложные глубокие цвета в каждом из них перекликаются и поддерживают друг друга.
Спальня хозяев. Кровать, Loffilab; антикварное бюро из Нормандии; покрывало сшито из ткани Malabar.
Наполнение интерьера складывалось постепенно, все те десять лет, что тут шли жизнь и обустройство: из каждого путешествия, будь то семейный отдых в Испании или поездка в Нормандию, дому почти обязательно привозился “подарок”. То скульптура-лампа 1970‑х годов в виде головы лошади, то портал камина XIX века, то антикварный секретер. Одна из самых заметных деталей — ангел 1960-х годов, который планировался в комнату дочек, но со временем девочки успели подрасти, и он теперь “осеняет” гостиную, став своего рода талисманом дома. “Удивительно, но в своем собственном жилище у меня до последнего не было никакой стройной концепции интерьера. Когда я работаю с заказчиком, смотрю со стороны, то намного быстрее и отчетливее понимаю, какой образ дома подойдет этому человеку. С собой оказалось сложнее всего”, — говорит хозяйка.
Главная ванная. Ванна, Jacob Delafon; в углу нормандская жардиньерка в стиле Наполеона III; гравюры XVIII века, “Живые вещи”; на переднем плане стул XIX века, Россия.
В процессе перестройки у дома появился третий, мансардный полуэтаж, а второй частично стал двусветным: в получившемся высоком пространстве под двумя рядами окон находится библиотека, где семья порой собирается играть в настольные игры. Стены библиотеки оставили неоштукатуренными, просто покрасили поверх кирпича. Грубая кладка с утолщениями и шероховатостями в окружении деревянной обшивки потолка, арочных окон и шпалеры смотрится словно стена в старом замке, подчеркивая, что дом старый, с историей. Такая же неоштукатуренная стена, но серо-зеленая оставлена в мастер‑спальне. “В спальню всегда попадают первые лучи солнца, они очень красиво подсвечивают эту фактуру. Здесь вообще удивительный свет: в первое утро, когда мы с мужем проснулись в этом доме, над прудом вставало солнце и шел снег. Это было так красиво, что не передать словами”.
На полу библиотеки ковер, MarkPatlisStudio; на стене антикварные зеркала; кованая люстра сделана на заказ.
Фрагмент библиотеки. На стене французская шпалера “Диана и охотник”. Шторы сшиты изо льна, Casamance.
За карантин Наталья не только завершила все незавершенное и сделала себе идеальный кабинет-мастерскую в мансарде, но и поняла, что жить стоит здесь: с видом на деревья, воду, закаты и рассветы. Тем более в семье появился красавец Арчибальд, щенок веймаранера, который, по определению хозяйки, “взорвал дом”. Все это подсказало, что пора замедлиться, реже бывать в Москве и чаще жить на природе. Все‑таки эта пауза нас всех многому научила.
Комната дочери. Письменный стол, Fancy; у окна антикварное кресло. На стене работы из разных галерей Франции и Испании.
Детская ванная. Полы сделаны из тика; раковины, Olympia.
