За последний год Кирилл Истомин провел в карантинах почти два месяца и отпустил окладистую бороду, какую положено иметь настоящему затворнику, но в действительности даже в 2020-м продолжал перемещаться между Россией и Америкой так же естественно, как в разговоре он переходит с русского на английский и обратно. У настоящего героя должна быть легенда, и у Истомина она завязана на фильм “Травиата” Франко Дзеффирелли, который он в десять лет увидел благодаря другу Якову Кацнельсону, ныне известному пианисту. “Феноменальный фильм! Нереальная музыка, роскошь цвета, костюмов и интерьеров!” — восклицает Кирилл, который после этого просмотра решил стать декоратором, и видно, что до сих пор к нему не остыл.
Кирилл Истомин в оформленном им интерьере. Симметричная композиция, выстроенная вокруг консоли или комода, — один из любимых приемов декоратора. Фото: Сергей Красюк.
В детстве будущий декоратор клеил и расписывал бумажные макеты дворцовых комнат с мебелью и люстрами из раскрашенной бумаги, а когда он, уже будучи студентом школы Parsons, пришел в Parish-Hadley, Альберт Хэдли признался, что никогда не видел столь красочного портфолио. “Я люблю рисовать, но я не художник”, — рассказывает Истомин, который знаменит своими акварельными эскизами.
Средиземноморская вилла 1980-х годов с интерьером от Кирилла Истомина.
Правда, в последнее время делает их нечасто, но умение быстро сделать набросок, чтобы показать клиенту идею, считает ценным навыком для декоратора. “Мое профессиональное становление произошло в Нью-Йорке, в очень традиционной компании”, — рассказывает Кирилл. С Альбертом Хэдли он познакомился на студенческом конкурсе (декоратор был в жюри), а потом набрался смелости и попросился на практику. В Parish-Hadley он проработал шесть лет, включая четыре месяца бесплатной стажировки.
Парадная гостиная в загородном доме. В этом проекте хорошо видна любовь Кирилла к цвету.
Гостиная в банном доме в Подмосковье по мотивам русского фольклора и иллюстраций Билибина.
“Мне было восемнадцать, я был там самым молодым”, — вспоминает Кирилл. Факультет интерьерного дизайна в Parsons считался в те годы одним из лучших в мире, но без Parish-Hadley не было бы Истомина, которого мы знаем: по собственному признанию, основные знания по декорированию он получил там. “В России, к сожалению, нет понимания, что опыт в профессии имеет денежную ценность. Все сразу после учебы открывают свое бюро, — сетует Истомин. — А эта стоимость не абстрактная, а конкретная: это те деньги, которые вы потом получите”.
“Персидская” спальня в семейных апартаментах в Москве.
Жизнь на два континента с очень разной культурой позволяет Истомину быть везде своим и одновременно смотреть на любую ситуацию немного отстраненно. Даже подход к работе у него различается в зависимости от географии объекта: в России он обычно ведет проект с нуля и часто с состояния бетонной коробки, в Америке работает в связке с архитектором, там это обычная практика. Но дело не только в этом: социальные роли декоратора в Америке и России тоже очень разнятся.
Спальня вдохновлена английскими загородными интерьерами. Палитра по просьбе клиента подобрана из цветов пирожных макарон.
“Идея, что вы крутой, потому что клиент выбрал именно вас, работает до определенного уровня. В какой-то момент все меняется зеркально: есть десять-двадцать декораторов, и если интерьер вам делал один из них, это означает, что вы входите в определенный круг людей, приглашены на определенные лодки и приватные ужины на двенадцать человек. Декоратор — часть вашей визитной карточки”, — рассказывает Кирилл. Подобное отношение редко встречается в Европе, не говоря уже о России. Соответственно, и статус декораторов, даже принадлежащих к высшей профессиональной лиге, здесь иной.
Столовая в московском пентхаусе. Это один из самых современных проектов в портфолио Кирилла.
Спальня в швейцарском шато, дизайн штор вдохновлен Королевским павильоном в Брайтоне.
Впрочем, это не мешает Кириллу находить общий язык с заказчиками и в России, и в Европе, и в Америке. “Требовательный заказчик — не значит трудный. Требовательность – это четкость мысли, а чем четче она выражена, тем легче, — рассуждает Кирилл. — Трудный заказчик — это тот, который не может принять решение. Декорирование — настроенческая вещь, это не уравнение, у которого есть только одно решение. Одну и ту же комнату можно сделать разными десятью способами, но в какой-то момент надо сказать “стоп”.
Фрагмент семейного интерьера в Москве.
Истомин считается главным спецом по классике, хотя в действительности его творческий диапазон куда шире: у него чем дальше, тем больше проектов, где место антиквариата занимает современный коллекционный дизайн, но своим подходам он не изменяет. Эклектика, многослойность, миллион занятных деталей — без этого не бывает Кирилла Истомина: “Декорирование — это мое. Я это люблю!” Главные слова в его лексиконе — “круто” и “феноменально”, он произносит их, вкладывая всю силу эмоций, которые они подразумевают.
Эскиз‑концепция русской дачи.
“Надо уметь восхищаться. Причем не тем, что вы видите в Париже, — это каждый может, — а тем, что вы видите на соседней улице”, — говорит декоратор, который прилежно фиксирует все, что кажется ему значимым. А это 160 тысяч фотографий в одном телефоне, не считая Instagram и мудбордов в Pinterest. “В России принято считать, что если вы кем-то вдохновляетесь, то вы еще не доросли. Это полная… ну вы меня поняли. Поэтому я вам скажу, кто меня восхищает. Работы Анри Самуэля и Франсуа Катру феноменальные! Конечно же, Питер Марино — у него нереальное мышление. Очень нравятся Майлз Редд и Брайан Маккарти… Здорово, если вы родились со вкусом, но этого недостаточно. Надо тренировать глаз, умение видеть, вычленять и восхищаться”. Отличный совет, и давайте начнем прямо сейчас — проекты Кирилла замечательно для этого подходят.
+1
